Несгибаемый режиссер из Титовки: для сельских библиотек нашли театральный козырь
В Титовке, расположенной всего в двадцати километрах от Брянска, выделяются роскошные дома, но прямо на площади в центре — двухэтажное заброшенное и уже зеленеющее от сырости здание, в котором когда-то хотели разместить колхозное правление. Теперь оно стоит как символ упадка и разрухи, случившейся в девяностые годы прошлого века.
Для местных жителей всякий гость интересен. Сразу начинают вспоминать благословенные времена, когда жизнь в Титовке кипела, когда даже доярки вечерами принаряжались и приходили в женский клуб. Создала его заведующая Титовской библиотекой Надежда Воронец — местная знаменитость. Она не только библиотекарь, но также режиссер и мастер культуры на все руки.
Сейчас владения Надежды сократились до крохотной комнаты в школе. Это даже не комната, а коридор, который отдали под библиотеку, кочующую по деревне много десятилетий. И все же ее любят дети. В библиотеку они ходят часто, потому что там не просто хранилище книг, а театр.
Надежда Воронец к этой идее шла давно — с той поры, когда училась в Орловском институте культуры. Тридцать лет назад приехала в Титовку и с той поры бьется за местную культуру, за просвещение. Но ни одного дня библиотека не имела ни самостоятельного помещения, и тем паче здания. Ее перебрасывали в разные углы. Поначалу отвели под нее ветхий домишко за Домом культуры. Отапливали углем, крыша протекала. На совещании юная Надежда посмела пристыдить тогдашнего председателя сельского совета:
— Разве можно в таких условиях содержать учреждение? Паста в ручках застывает.
Говорливую библиотекаршу решили было даже снять с работы как не соответствующую должности, но потом помиловали. В итоге медпункт перевели в хорошее помещение, а библиотеку оставили в развалюхе. Потом книжки перевозили пять раз. Для краснодипломницы титовское гостеприимство стало испытанием.
— Я приехала не сразу сюда, — рассказала Надежда Воронец. — Меня оставляли при кафедре, но хотелось практики. Рванула в Северодонецк на Донбассе. Там вышла замуж, родила мальчика. Нужно было поменять климат из-за ребенка, мы приехали в мой родной Мичуринский поселок, который расположен под Брянском.
Но с родителями было обременительно жить, тогда отец Надежды сказал:
— Вон живут в Титовке люди, дома есть заколоченные.
Заброшенное жилье строили по чернобыльской программе. В Титовке и осела семья Воронец.
Надежда взялась за просветительское дело с тем жаром, который мог быть лишь у романтически настроенной выпускницы института культуры, живущей в деревне с кавказскими видами за околицей. Мерзла в своей библиотеке, но не сдавалась. Вооружилась валенками и тулупом. Как-то односельчанка встретила и попрекнула:
— Надя, ты же должна хорошо выглядеть, а оделась, как бабка.
Надежда не обиделась. Библиотеку со временем перевели в другое помещение. Когда сын пошел в третий класс, Надежду неудержимо потянуло к экспериментам. Она открыла театр при библиотеке. Начали с простейшего — делали кукол из папье-маше, дети взялись за актерское ремесло с восторгом. Они и сейчас остаются такими же со своими компьютерами и электронными развлечениями.
— Какие б ни были условия, новые поколения детей хотят себя реализовать как актеры, — уверена Надежда Воронец.
С этого вывода и начала развиваться ее основная идея, которая состоит в том, чтобы сельские библиотеки превратить если не в храмы искусства, то в очажки. Объединить библиотеку и театр, поддержать одно другим — блестящая задумка. И ее в Титовке опробовали в разных формах. Был даже «клуб доярок».
— Не поверите, по полсотни женщин приходили — доярок, которые были замучены работой, — рассказывает Надежда Воронец. — Готовили разные темы — например, гороскопы, которые тогда были в моде, или приусадебные участки, на которые мода никогда не проходит. Привлекали детей, проводили колядки, изучали русские обряды. Женщин тянуло одеться, оставить запах сенажа и силоса на ферме.
Бывшая владелица кафе предложила объединить усилия и проводить заседания клуба у нее:
— Мне выручка, а тебе — площадка.
Однажды в клуб заглянул тот самый председатель совета, который заявил, что Надежда не соответствует должности заведующей библиотеки. Он был ошарашен. Кричал позже нерадивым подчиненным: «У Нади нет условий для работы, и то она находит возможность заниматься с людьми, а вы?»
— Но все 30 лет я приспосабливалась, выкручивалась, — сокрушается она. — И клуб наш женский пришлось закрыть. Заведующая кафе уехала, а новая не приветствовала наши посиделки. И все заглохло. А ведь женщины были при деле, и дети были при деле. Тогда и в школе учеников хватало, а сейчас 56 ребят только. Когда я театром стала заниматься, разбивала всех своих актеров на два потока — 40 детей не могла принять. Уставала сильно: провести с ними по два часа и дать задание было невозможно. Я ночами работала. А когда меня наградили магнитофоном, сидела и выбирала музыку для озвучки. Сейчас все проще в этом смысле, а вот в остальном — нет.
Не так давно проводили в Титовке конкурс икебаны. Надежда, разумеется, загорелась. Дочь посмотрела на нее и сказала: «Какая ты молодая!»
Разумеется, трое детей Надежды связаны с культурой — они музыканты, хотя сыновьям приходится добывать хлеб насущный тяжелым трудом.
— Правда, с тоской думаю, как будет работать дочь после окончания института. Зарплата у нас совсем не привлекательная, — жалуется Надежда. — У нас не глухая деревня, не хаты с соломенными крышами, но даже отсюда два месяца не ходил автобус до Брянска. Когда-то только на ферме работали 400 человек, но хозяйство развалилось. Детям бы кружки или спортзал, но их нет. У меня еще много идей, много желаний. Но где их осуществить?
До 2015 года библиотека располагалась в здании школы, но опять «сокровище мысли» выселили. На этот раз — в Дом культуры. Крыша в нем протекала, глина потекла по стенам, полы сгнили. Специалисты сказали, что здание стало опасным. Через год заведующей библиотеке велели собирать пожитки — 10 тысяч книг. Велели снова переезжать из аварийного клуба. Возможно, его можно отремонтировать, но власть должна платить 15 тысяч рублей в месяц за отопление. Многовато для казны.
Теперь владения Надежды Воронец — 16 квадратных метров бывшего коридора все той же школы, куда вернулись. Прежнее помещение ей не отдали, а указали на коридор без окон. Всю комнату заставили книгами. Здесь же и театральный реквизит.
В коридоре, зажатом между двумя проходными дверями, нет естественного освещения, отчего у Надежды поначалу болела голова. Посадить людей негде, а в театральный кружок ходят по 10 — 15 ребят. Режиссер сказала, что театр придется закрыть. Дети плакали, просили не опускать занавес.
То есть библиотека все же востребована? Надежда уверяет, что она была и всегда будет нужна как библиотека-театр или студия, как дом слова и музыки, слова и представления. Вот уж когда не нужно заставлять детей читать нудные книги или заучивать малопонятные стихи! Сами тянутся, сами бегут в этот дом!
— А если бы еще была привлекательная обстановка в библиотеке! — мечтает Надежда. — Если бы компьютеры были и для читателей! Ведь не каждая семья у нас может позволить себе компьютер или оплачивать Интернет, так как мама подумает: ребенку покушать купить или отдать деньги за развлечение? Если бы была такая среда, то и дети активнее стали бы. Мы упустим поколение, если не займемся им. Они уже плохо говорят, но много матерятся.
Крупный поселок Глинищево, где расположена администрация Брянского района, получает основные средства из казны, а вот для деревень выделяют крохи. Здесь должны ценить деревенских тружеников культуры, их энтузиазм, идеи. Ведь зерна, брошенные ими, прорастают прежде всего в детских душах.
Сын сказал как-то Надежде:
— Зачем тебе этим кружком заниматься?
— Андрей, даже если 15 человек выведу, они не стекла будут бить, не пить, а станут порядочными людьми.
Девочки привели в театральный кружок братьев, те — друзей. Потому, когда начались холода, Надежда сказала, что театр на закроет:
— Я пытаюсь доказать, что не надо открывать ДК, которые себя изжили. Ведь там должны быть творческие люди — целый штат: и музыканты, и хоровик, и хореограф. У вас нет ни штата, ни средств. Ну и сделайте синтез библиотеки-театра.
Действительно, бибилотеку легко победить, так как появился Интернет, но режиссера Интернет не заменит. Если никто не желает заниматься несчастной сельской культурой — это одно, но когда есть человек, который рвется в бой, ему нужно лишь помочь. Стенами, крышей, делом. Вон рядом со школой добротное здание, в котором размещалась колхозная столовая. Трое детей баловались — загорелось. Но поправить его можно. Даже и здесь разместилась бы библиотека. Более того, недавно местный житель продал двухэтажный новый дом менее чем за три миллиона рублей. Готовое здание, которое отапливается. Тогда как строительство нового Дома культуры потребовало бы миллионов пятьдесят. Возможно, и такие варианты нужно сегодня прорабатывать. Они не столь затратны, как новое строительство, для которого нужны проекты, годы, деньги.
Потому в коридорчике, который отдали под библиотеку, все завалено сейчас костюмами и ящиками. Более того, нужно просить, чтобы открыли дверь.
— Если в центре села библиотека, там человек и поневоле заглянет в нее, а сюда, на отшиб, кто пойдет? — рассуждает Надежда. — А люди все равно тянутся. Ко мне бабушка семидесяти лет ходит, прихрамывает. Каждую неделю зайдет, спросит, что новенького. Я таскаю новые газеты и журналы, в Глинищево еду, обмениваю.
Библиотека и культурная жизнь в селе держится прежде всего на задоре Надежды Воронец. Зато улица Карла Маркса осталась, похоже, навечно. С зеленеющим памятником бывшего правления колхоза. Недобрый символ Титовки.
Надежда, однако, держится и даже улыбается. Не сдается — не в ее характере это
— Русский человек ко всему приспосабливается. Но душа болит за нашу деревню, - печалится Надежда Воронец.
Но надежды не теряет. Все тот же режиссерский блеск в глазах, все то же служение слову, которое было вначале. Таких подвижников в России всегда хватало. И если закрывались клубы и дома культуры, то добрые дела таких удивительных женщин, как Надежда Воронец, никогда не пропадали и не пропадут.
Александр Федосов
