Разоблачена сетевая мистификация на тему Болдинской осени Пушкина

04 апреля 2020

Находясь в самоизоляции, невольно вспоминаешь Пушкина, который накануне женитьбы на Наталье Гончаровой поехал по хозяйственным делам в нижегородское имение Большое Болдино осенью 1830 года. Поэт вынужден был там задержаться на три месяца из-за объявленного холерного карантина, который обернулся «Болдинской осенью», подарившей русской литературе его лучшие произведения.

Этот период длился с 5 сентября по 5 декабря 1830 года. Тогда был дописан «Евгений Онегин», написаны «Маленькие трагедии» и «Повести Белкина», поэма «Домик в Коломне», несколько десятков лирических стихотворений: «Бесы», «Элегия», «Рифма», «Прощанье», «Заклинание», «Два чувства дивно близки нам…»

Заточение Пушкина почти двухсотлетней давности сегодня обернулось фейком применительно к нынешней ситуации с коронавирусом. Кто-то запустил в сети душеспасительное стихотворение под именем Пушкина, сопроводив его текстом:

«Александр Сергеевич Пушкин, находясь на карантине по поводу холеры в Болдино, обращается к нам сегодняшним!!!

Позвольте, жители страны,
В часы душевного мученья
Поздравить вас из заточенья
С великим праздником весны!
Всё утрясётся, всё пройдёт,
Уйдут печали и тревоги,
Вновь станут гладкими дороги
И сад, как прежде, зацветёт.
На помощь разум призовём,
Сметём болезни силой знаний
И дни тяжёлых испытаний
Одной семьёй переживём.
Мы станем чище и мудрей,
Не сдавшись мраку и испугу,
Воспрянем духом и друг другу
Мы станем ближе и добрей.
И пусть за праздничным столом
Мы вновь порадуемся жизни,
Пусть в этот день пошлёт Всевышний
Кусочек счастья в каждый дом!»

А. С. Пушкин, 1827 год»

Фейк налицо: Пушкин сидел в Болдинском карантине осенью 1830 года, а никак не весной 1827-го.

Журналисты «Комсомольской правды» провели собственное расследование и отыскали автора этого оптимистичного и обнадеживающего стихотворения. Им оказался поэт из Казахстана под псевдонимом Урри Грим. 21 марта он опубликовал на своей страничке в фейсбуке стихотворение «Позвольте, жители страны!» без упоминания Пушкина и 1827 года.

Урри Грим откликнулся на чью-то сетевую мистификацию, ставшую невероятно популярной, ироничным стихотворением:

Какой такой, простите, Пушкин?
Что за пройдоха и нахал?
Я зол, мне до смерти обидно,
Что нас так путает народ.
Как вам, товарищи, не стыдно?
Что за фантазии полёт?
Я потрясён сравненьем вздорным
И повторять уже устал,
Что дед мой вовсе не был чёрным
И звался он не Ганнибал.
Я помню каждое мгновенье
Отца казахские черты,
Своё в Актюбинске ученье
И переезд свой в Алматы.
Я житель этих территорий,
Душой и телом я казах
И у каких-то Лукоморий
Я не держал кота в цепях.
Вам подтвердят мои соседи
И побожится вся семья,
Что автор «Маленьких трагедий»
Или «Дубровского» не я.
Я с Гончаровой не встречался,
На танцах вместе с ней кружа,
И на дуэлях я не дрался
И не стрелял в меня бажа.
Да что там! Даже Ильичёва
Вам подтвердит, что я не лгал,
И про Бориса Годунова
Ни строчки в жизни не слагал.
Над «i» все точки я расставил
И хватит воду здесь толочь!
А то я, самых честных правил,
Могу не в шутку занемочь.